История книжной палаты неотделима от истории страны


Романовы и их личные библиотеки

Страница посвящена 400-летию дома Романовых. Читательские интересы русских императоров и русских императриц от Петра I до Николая II.






Николай I Павлович (1796 — 1855) — император Всероссийский, царь Польский и великий князь Финляндский.


кабинет Николая I в Зимнем дворце

На рождение великого князя писались оды, автором одной из них стал Г. Р. Державин. Великий князь Николай Павлович получил домашнее образование — к нему и брату Михаилу назначались преподаватели. Но особого усердия к учёбе Николай не проявлял. Он не признавал гуманитарных наук, зато прекрасно разбирался в военном искусстве, увлекался фортификацией, был знаком с инженерным делом.

Великий князь Николай Павлович
С шести лет Николая начинают знакомить с русским и французским языками, Законом Божиим, русской историей, географией. Затем следуют арифметика, немецкий и английский языки - в результате Николай хорошо владел четырьмя языками. Латинский же и греческий ему не давались. (Впоследствии он исключил их из программы обучения своих детей, ибо "терпеть не может латыни с тех еще пор, когда его мучили над нею в молодости".) С 1802 года Николая учат рисованию, музыке. Научившись недурно играть на трубе (корнет-пистоне), после двух-трех прослушиваний он, от природы одаренный хорошим слухом и музыкальной памятью, без нот мог исполнить достаточно сложные произведения в домашних концертах. Николай неплохо рисовал (карандашом и акварелью) и даже научился требующему большого терпения, верного глаза и твердой руки искусству гравирования.


Николай подавлял малейшие проявления вольнодумства. В 1826 году вышел цензурный устав, прозванный его современниками «чугунным». Запрещалось печатать практически всё, что имело какую-либо политическую подоплеку.

В сентябре 1826 года Николай принял освобождённого им из михайловской ссылки Пушкина, выслушал его признание в том, что 14 декабря Пушкин был бы с заговорщиками, но поступил с ним милостиво: избавил поэта от общей цензуры (решил сам цензурировать его сочинения), поручил ему подготовить записку «О народном воспитании», назвал его после встречи «умнейшим человеком России» (однако впоследствии, уже после смерти Пушкина, отзывался о нём и об этой встрече весьма холодно). В 1828 Николай прекратил дело против Пушкина об авторстве «Гавриилиады» после переданного ему лично, в обход следственной комиссии, собственноручного письма поэта, содержавшего, по мнению многих исследователей, признание в авторстве крамольного сочинения после долгих отпирательств. Однако император никогда не доверял полностью поэту, видя в нём опасного «вождя либералов», за поэтом велась полицейская слежка, его письма перлюстрировались; Пушкин, пройдя через первую эйфорию, выразившуюся и в стихах в честь царя («Стансы», «Друзьям»), к середине 1830-х годов стал также оценивать государя неоднозначно. «В нём много прапорщика и немного Петра Великого», — так писал Пушкин о Николае в своём дневнике 21 мая 1834 г.; вместе с тем в дневнике отмечаются и «дельные» замечания к «Истории Пугачева» (государь редактировал её и дал Пушкину 20 тысяч рублей в долг), простота в обращении и хороший язык царя. Правдоподобным кажется рассказ о том, как удивился Пушкин, узнав, что Николай I читал «Дон Жуана» Байрона.

Руководствуясь уставом 1826 года, николаевские цензоры доходили в запретительном рвении до абсурда. Один из них запретил печатать учебник арифметики после того, как в тексте задачи увидел между цифрами три точки и заподозрил в этом злой умысел автора. Председатель цензурного комитета Д. П. Бутурлин предлагал даже вычеркнуть отдельные места (например: «Радуйся, незримое укрощение владык жестоких и звероподобных…») из акафиста Покрову Божией Матери, поскольку они выглядели «неблагонадежными».
Император Николай I на Сенатской площади 14 декабря 1825 года
Имели место факты, показывающее его личное участие в развитии искусств: личное цензурование Пушкина (общая цензура того времени в ряде вопросов была гораздо жёстче и осторожнее), поддержка Александринского театра. Как писал в этой связи И. Л. Солоневич, 
 
обложка Евгения Онегина
обложка Мертвых душ

«Николаю I Пушкин читал „Евгения Онегина“, а Н. В. Гоголь — „Мертвые души“. Николай I финансировал того и другого, первым отметил талант Л.Толстого, а о „Герое нашего времени“ написал отзыв, который сделал бы честь любому профессиональному литературоведу… У Николая I хватило и литературного вкуса, и гражданского мужества, чтобы отстоять „Ревизора“ и после первого представления сказать: „Досталось всем — а больше всего МНЕ“».



Па́вел Петро́вич (1754 - 1801) — Император Всероссийский с 6 (17) ноября 1796 года, сын Петра III Фёдоровича и Екатерины II Алексеевны.




С четырех лет мальчика  начали учить грамоте, с шести лет его воспитанием и образованием занимался Никита Иванович Панин, составивший программу обучения и тщательно следивший за ее исполнением. Позднее были приглашены ко двору для обучения лучшие европейские умы. В 1764 году Екатерина II приобрела для своего сына библиотеку барона И. А. Корфа (1697—1766), который был страстным библиофилом и собрал гигантскую для XVIII века библиотеку, насчитывавшую к концу его жизни 36 тысяч томов. Перевезенная из Петербурга в Гатчину, она и стала основой гатчинской библиотеки Павла Петровича. После смерти Павла I, согласно его завещанию, библиотека перешла к великому князя Константину Павловичу, и в 1802 году была перевезена в принадлежащий ему Мраморный дворец, откуда в 1832 году, после смерти Константина Павловича, книги поступили частью в Гельсингфорсский (Хельсинский), частью в Дерптский (Тартуский) университеты, вместе с каталогами этой библиотеки.


Еще одна библиотека Павла I, находилась в Зимнем дворце. Библиотека эта возникла еще в его детские годы, в дальнейшем постоянно пополняясь. К сожалению, она практически полностью погибла при пожаре Зимнего дворца в 1837 году. Однако сохранилось несколько подробных каталогов этой библиотеки, что позволяет проанализировать ее состав. Собрание насчитывало 1150 наименований книг в 1697 томах.
А. П. Рокштуль. Копия с работы
В. Эриксена. Портрет великого князя
Павла Петровича в учебной комнате




 По свидетельствам современников Павел был способным, стремящимся к знаниям, романтически настроенным мальчиком с открытым характером, искренне верившим в идеалы добра и справедливости. Павел I много читал, увлекался военным делом.

Он знал немецкий, французский, английский языки, изучал историю. географию, читал Вольтера, Корнеля, Расина, хорошо знал Библию и достиг наибольших успехов в изучении закона Божьего.


Вообще легко заметить большой интерес Павла к Франции и французской истории, что было характерно для образованных кругов русского общества в это время. Помимо уже упомянутой выше французской литературы, Павел в этот период познакомился с книгой «Кампании Людовика XV», упоминается также о чтении французских ведомостей.


В 14 лет Павел прочел историю Мальтийского ордена, и она
стала его любимой книгой. Еще одной книгой, по которой будущий царь будет выверять свои поступки, станет история, рассказанная Сервантесом о Дон Кихоте. Отметим и другие книги, наиболее часто упоминаемые в дневнике Порошина. Десять раз упоминается широко популярная в XVIII веке книга А. Лесажа «История Жиль Блаза из Саптильяны», шесть раз — «Приключения Робинзона» Д. Дефо, девять раз французская книга «Избранные истории из светских авторов». Из русских авторов наиболее популярен, безусловно, был М. В. Ломоносов (различные его произведения упоминаются в дневнике 7 раз). Налицо широкое знакомство юного великого князя с современной художественной литературой высокого уровня и глубокого философского смысла, отражающей идеологию эпохи.



Имелось в Гатчинском дворце и собрание, сформированное самим Павлом I, - библиотека в одном из его личных покоев, Башенном кабинете, состоявшая из книг, которыми он пользовался, которые постоянно были у него под рукой. Первый хранитель Гатчинского дворца-музея В. К. Макаров описывал кабинет следующим образом: «Комната имела необычный вид, напоминая кабинет антиквара. Книжные шкафы были заполнены редкими изданиями в сафьяновых переплетах; на книги навалены папки с планами и гравюрами... Истрепанная Библия лежала на аналое под финифтяным образом». Это собрание сравнительно небольшое: 119 названий, 205 томов; из них на русском языке 44 названия, 60 томов. При небольшом количестве книг обращает на себя внимание их чрезвычайное разнообразие по содержанию. Рядом соседствуют самые различные сочинения: «Атлас Российской империи» с«Дипломатическим церемониалом европейских дворов», «Современное знание лошадей» с «Рассуждениями о морских сигналах», «Обстоятельное описание рудного дела» с «Уставом королевской академии живописи и скульптуры в Турине», «Всеобщая история церемоний, обычаев и религиозных обрядов всех народов мира» с «Общим исследованием о фортификации, атаке и защите крепостей». Кроме того, имелась историческая литература, что говорит о сохраняющемся интересе Павла I к истории (например, девятнадцатитомный «Большой исторический словарь»), а также книги по военной тематике.

Интересен раздел юридической литературы. В библиотеке имелось «Истолкование английских законов» Уильямса Блэкстона, одного из крупнейших английских юристов XVIII века, труды которого были величайшим авторитетом во всех конституционных вопросах. «Словарь юридический или свод российских узаконений, времянных учреждений суда и расправы», вышедший в 1791—1792 гг. в пяти книгах, одного из самых плодовитых и разносторонних русских писателей XVIII века — Михаила Дмитриевича Чулкова. Кроме того, имелись издания на французском языке «Принципы публичного права» и «Публичное право». Видимо, справедливо один из приближенных Павла I — П. X. Обольянинов — заметил, что «Павел был много начитан, знал закон, как юрист, и при докладах вникал во все подробности и тонкости дела».

Знакомство с книжными вкусами Павла I показывает широту, разнообразие его интересов — энциклопедизм его знаний. Причем можно предположить, что эта широта интересов объяснялась не только веяниями времени: по всей видимости, Павел I, как глава государства считал своим долгом быть в курсе самых различных вопросов, чем объясняется наличие в библиотеке множества изданий справочного характера.

1780 год. Павел I под именем графа Северного путешествует по Европе. В честь высокого гостя в Венском театре решили играть «Гамлета». Но спектакль так и не состоялся, потому что актер Брокман, исполнитель главной роли, отказался играть, сказав, что трудно сыграть Гамлета, когда его двойник будет смотреть на тебя из королевской ложи.

Только смелость придворных спасла Павла от верной смерти. Граф Григорий Орлов мечтал жениться на Екатерине и основать новую династию. Екатерина не возражала. Но все понимали, что для Павла этот брак был бы смертным приговором... Поэтому в ответ на просьбу Екатерины позволить ей выйти замуж Верховный Совет мужественно ответил: «Нет». А Никита Панин, воспитатель Павла, добавил: «Императрица может делать что хочет, но госпожа Орлова никогда не будет императрицей России». Екатерина, понимавшая, что придворные, которые привели ее к власти, могут ее же и свергнуть, не решилась пойти против Совета.



Павел I серьезно готовился к своей будущей роли — Российского Самодержца. Он получил солидную теоретическую подготовку. Однако далеко не всякому человеку дано соединить теорию с практикой. Павлу I этого сделать не удалось.

по материалам В.А. Семенов,
зам. директора по научной работе ГМЗ «Гатчина»



Екатери́на II Великая (1729 — 1796) — императрица всероссийская с 1762 по 1796 год. В целом политика Екатерины и её реформы вписываются в русло просвещённого абсолютизма XVIII века.



Из всех российских императоров Екатерина II, несомненно, была самым страстным библиофилом. С юных лет чтение стало для нее любимым занятием, а коллекционирование книг – непреходящим увлечением.

Первыми книгами, которые читала Екатерине французская гувернантка, были произведения Расина, Корнеля, Мольера, Лафонтена. В отрочестве Екатерина самостоятельно пыталась разобраться в «Причинах величия и упадка римской республики» Монтескье,  принялась изучать «Жизнь Цицерона», правда, без особого успеха. 

 В первые годы жизни при русском Дворе она занялась чтением всерьез: «Я уже несколько лет усвоила себе привычку всегда иметь книгу… и, как только представлялась удобная минута, я принималась за чтение...», – вспоминала Екатерина об этих  временах в автобиографических «Записках». Поначалу она поглощала романы Лесажа, Рабле, Скарона, которые «ее забавляли, но после она не могла об них вспомнить», позднее увлеклась Монтенем, Цицероном, письмами мадам Севинье.

Изведав однажды интеллектуальное наслаждение от сочинений Вольтера, Екатерина уже не могла от них оторваться. «После этого чтения [она] ... искала книги с большим разбором». После прочтения «Записок» Брантома» и «Жизни Генриха IV» Перефикса двадцатилетняя княгиня одолела за четыре месяца 9 томов «Истории Германии» отца Бара и сочинения Платона, освоила словарь Бейля, досконально изучила Монтескье и с нетерпением ждала каждый новый том энциклопедии Дидро и Д'Аламбера. Неслучайно французский посланник Лопиталь в своих депешах 1757 года сообщал о просвещенном уме Екатерины и констатировал, что «великая княгиня любит чтение». По свидетельству статс-секретаря императрицы А. М. Грибовского, Екатерина «знала почти наизусть Перикла, Ликурга, Солона», любила Плутарха, Платона, Тацита, и других античных авторов.


Екатерина не утратила страсти к чтению, уже будучи императрицей. Об этом говорит такой красноречивый факт: на закупку книг Екатерина ежегодно тратила до 70.000 рублей в год. Архивные документы свидетельствуют о том, что она еженедельно заказывала нужные ей книги, отбирая их по каталогам. Иногда императрица приобретала книжные коллекции целиком. Неудивительно, что к концу правления Екатерины ее книжное собрание насчитывало более 40 000 томов.


 Оно складывалось из семи отдельных собраний. Это, во-первых, пять личных библиотек: Петра III, Дидро, Вольтера, маркиза Галиани и историка М. М. Щербатова. Во-вторых, это коллекция, собранная для императрицы берлинским книготорговцем Х. Ф. Николаи. И, наконец, так называемая «комнатная», или «домашняя», библиотека императрицы. Однако существует всего несколько десятков книг, которые специалисты сегодня с достоверностью определяют как принадлежавшие Екатерине II.

Свою личную библиотеку Екатерина II завещала внуку, «любезному Александру Павловичу». Примечательно, что из всего личного имущества императрицы в ее завещании упоминается лишь библиотека «со всеми манускриптами, также резные каменья». Этот красноречивый факт свидетельствует о значении, которое придавала Екатерина II своей коллекции. Библиотеку, полученную по наследству, так же, как и свою собственную, учебную, тоже скомплектованную для него Екатериной и хранившуюся в царскосельском Александровском дворце, Александр I пожаловал Царскосельскому Императорскому Лицею

Царскосельская библиотека служила Екатерине последние 12 лет ее жизни. По свидетельству А. М. Грибовского государыня «очень была разборчива в своих чтениях, не любила ничего ни грустного, ни слишком нежного, ни утонченностей ума и чувств. Любила романы Лесажа, сочинения Мольера и Корнеля. «Расин не мой автор, исключая Митридата» – говорила она. Некогда Рабле и Скарон ее забавляли, но после она не могла об них вспомнить»

Кроме отдельных изданий, Екатерина заказывала целые серии и антологии лучших французских романов и драматических произведений, выходившие под редакцией известных литераторов: «Всеобщая библиотека романов», «Французские повести», «Литературная смесь», «Сто повестей», «Общественный театр», «Театр Вольтера» и т.д.

Среди беллетристики есть и образцы античного любовного романа: «Дафнис и Хлоя» Лонга, «Эфиопика» Гелиодора и различных жанров литературы эротического содержания: «Письма Аристенета и Алкифрона», «Анакреон, Бион и Мосх», Апулей, Овидий и др.

Кроме 91 тома немецких и русских книг, все остальные (а это не менее 1000 томов) – на французском языке. Из них 40 произведений переводных (в основном, с английского и латинского языков), причем переводы выполнены лучшими французскими писателями.

Екатерина II
МЫСЛИ ИЗ ОСОБОЙ ТЕТРАДИ
Я желаю и хочу лишь блага той стране, в которую привел меня Господь; Он мне в том свидетель. Слава страны — создает мою славу. Вот мое правило: я буду счастлива, если мои мысли могут тому способствовать.


из материала ЦАРСКОСЕЛЬСКАЯ БИБЛИОТЕКА ЕКАТЕРИНЫ II



Елизавета I Петровна (1709 — 1762) — российская императрица из династии Романовых с 25 ноября (6 декабря) 1741 года, младшая дочь Петра I и Екатерины I.

С детства она пользовалась любовью и заботой отца (батюшка звал ее «Лизетка», а, пока была совсем крошка и ползала на четвереньках - «четвертная лапушка»), рано обучилась грамоте, учила также французский язык, основы истории, географии.

Воспитание она получила не столько урывочное, сколько положенное царской дочери, которую готовят к династическому браку, – о ее правлении сначала никто и не думал. Ее рано начали учить грамоте (особенно в этом старался отец, всегда писавший любимой дочери письма), музыке, этикету, иностранным языкам, особенно французскому, и она навсегда полюбила французские романы, что называют одной из причин ее гуманного правления и смягчения нравов при дворе.


"Государыня известна как женщина если не образованная, то грамотная. Она бегло говорила по-французски, знала по-шведски и по-немецки. Есть свидетельства, что она читала французские книжки. В те времена французская литература с ее романами о пастухах и пастушках была главной утехой книгочеев – ведь отечественная литература только что нарождалась, и книг на русском, которые можно было не изучать, а читать, лежа на боку, почти не было. У Елизаветы Петровны собралась библиотека. Книги из собрания императрицы хранились в фондах Библиотеки Академии наук. После страшного пожара 1988 года в сгоревшем хранилище, в черной груде обугленных книг, пепла и мокрой грязи, автор этих строк подобрал обложку от одной из них. Некогда изящный свиной переплет не выдержал натиска огня, воды и пара и сварился – сжался и скрючился. Но золотой вензель императрицы и двуглавый орел под ним все же сохранились и нарядно сияли среди этого леденящего душу книжного Чернобыля. Возможно, что когда-то эту книгу держала в руках государыня. Некий любознательный современник, видевший императрицу во время ее поездки по Эстляндии в 1746 году, вспоминает, что он подошел к карете государыни так близко, что рассмотрел лежавшую в ней книгу на французском. Трудно представить, чтобы Алексей Разумовский, ехавший с Елизаветой в той же карете, открывал книгу, да еще иностранную. Читала ее, очевидно, Елизавета".
Евгений Анисимов





Приближенные хорошо знали темы, на которые нельзя говорить в ее присутствии, например о прусском короле и Вольтере.







В правление Елизаветы была завершена работа над новым славянским переводом Библии, начатая ещё при Петре I в 1712 году. «Елизаветинская Библия», вышедшая в 1751 году, по настоящее время с незначительными изменениями используется в богослужении Русской православной церкви.

М. В. Ломоносов перед Государыней, 1749


Во второй четверти XVIII века русская художественная культура вступила в стадию классицизма, что было свойственно в целом и всей западной цивилизации. В первую очередь классицистские тенденции коснулись литературы, представленной произведениями А. Д. Кантемира, В. К. Тредиаковского, М. В. Ломоносова. Литература теряет прежний анонимный и рукописный характер, появляются профессиональные писатели, печатным словом оказывающие активное влияние на развитие общественной мысли.



В отличие от отца, Елизавета отводила большую роль в административных делах и культуре не только Петербургу, но Москве. Для всех коллегий и Сената в Москве создавались отделения; основанному в 1755 году Московскому университету в 1756 году были приданы две гимназии на Моховой улице. Тогда же стала выходить газета "Московские ведомости", а с 1760 года – первый московский журнал "Полезное увеселение".


В конце января 1759 г. в Петербурге тиражом 1200 экземпляров вышел первый номер ежемесячного журнала «Трудолюбивая пчела», издателем которого был А. П. Сумароков, известный литератор, автор многих трагедий и комедий, десятков стихотворений и песен.


Идя навстречу интеллектуальному спросу читающей публики президент Академии наук К. Разумовский 27 января 1748 года получил устный указ императрицы, гласивший о необходимости организовать при Академии перевод и печатание на русском языке иностранных книг для чего должны приглашаться все желающие, способные это делать. Со временем издательская деятельность так возросла, что старая академическая типография не в состоянии была выполнять всех заказов. Академия наук не ограничилась только изданием переводных книг, а попыталась выпускать в свет и самостоятельные произведения русского пера. С 1753 года при Академии наук стал издаваться журнал “Ежемесячные сочинения” под редакцией Миллера.
Тираж «Ежемесячных сочинений» по распоряжению президента Академии наук графа К.Г. Разумовского был установлен в 2000 экземпляров, подписка в год стоила два рубля. На титульном листе под заглавием печатался виньет, изображавший часть земного шара с расположением России, двуглавого орла с вензелем Елизаветы Петровны и солнце, в лучах которого красовалась надпись «Для всех».


Пётр I Вели́кий (1672 – 1725) - последний царь всея Руси из династии Романовых (с 1682 года) и первый Император Всероссийский (с 1721 года).


Петр I всю жизнь проявлял огромный интерес к книгам. Еще во времена первой поездки Петра за границу в составе «Великого посольства» по его указанию там покупались книги по математике, анатомии, морскому делу, военным наукам.

Некоторые из приобретенных книг поступали в государственную библиотеку, другие оставались в личной библиотеке Петра. Покупка была не единственным источником пополнения библиотеки Петра, он получал также много книг в дар от иностранцев и русских.


Известно, что во время осмотра Петром Королевской библиотеки в Париже ему были поднесены 12 переплетенных в дорогой переплет книг с гравированными изображениями королевских садов и строений в Версале и походов Людовика XIV. В 1717 году председатель и первый судья города Кале поднес Петру I великолепное издание произведений Юлия Цезаря.


Среди русских людей, подносивших Петру Алексеевичу книги ближайшие сподвижники Петра, деятели культуры, представители духовенства. В Библиотеке Академии наук сохранились книги с пометами, указывающими на то, что эти книги были поднесены Петру Д. М. Голицыным, Г. И. Головкиным, Ф. П. Поликарповым, И.С. Мазепой.



Постепенно создавалась хорошая библиотека очень широкого профиля, отражавшая разнообразие интересов Петра.



Когда в 1714 году в России возникла первая государственная библиотека публичного пользования (впоследствии Библиотека Академии наук), в нее вошла и часть книг из собрания царя. Книжное собрание Петра I и после образования государственной библиотеки продолжало пополняться новыми поступлениями.


У Петра не было особого помещения для своей библиотеки. Книги, карты, чертежи, гравюры хранились в его кабинете, «в казенных его императорского величества палатах», «в конторе его императорского величества», «в зимнем доме, в конторке».

Что представляла собой библиотека Петра I по своему составу? Она включала: книг - 1621, карт, чертежей и иллюстраций - 1351. Религиозная литература составляла немногим более 34% всех книг. В светской части библиотеки царя естественнонаучная литература (в широком смысле этого слова) преобладала над гуманитарной: по числу книг значительно более чем в два раза. Особым вниманием Петра пользовались книги по морскому делу, кораблестроению, военным наукам и технике. Эта литература составляла четвертую часть всех книг Петра (406 книг).

Петр внимательно следил за новинками литературы. Среди иностранных книг по кораблестроению были самые новейшие для того времени издания, например книга X. Миддагтена «Новое известие о корабельном строения» (Харлинген, 1714) на голландском языке иллюстрированные книги К. Алларда «Новое голландское корабельное строение...» (1705), а также вышедшие несколько ранее книги Поля Госта «Теория кораблестроения» (Лион, 1697), К. ван Ика «Искусство нидерландского кораблестроения» (Амстердам, 1697).

Довольно большое число книг в библиотеке Петра было по физико-математическим наукам. Здесь необходимо прежде всего отметить книгу Ньютона «Математические начала натуральной философии», в которой рассматриваются вопросы математики, астрономии, физики. В книжном собрании Петра находились также труды С. Маролуа по геометрии и перспективе, Н. Малезье «Элементы геометрии герцога Бургундского», Ж.-Ф. Нисерона «Чудеса оптики», А.-М. Маллэ (4 тома) «Практическая геометрия», «Арифметика» В. Бартьенса, таблицы тригонометрических функций, «Книга считания удобного», книга Г. Г. Скорнякова-Писарева «Наука статическая, или механика».

К числу областей знания, к которым Петр проявлял особый интерес, относятся географические науки, включая космографию и геодезию. Широко известен интерес Петра к биологическим наукам (особенно анатомии) и медицине, однако эта группа книг в его собрании немногочисленна - всего 15.


Большим вниманием Петра пользовались исторические книги. В его библиотеке большое число исторических книг, русских и иностранных: летописи, хронографы, хроники, исторические сборники, сочинения крупных историков - Тацита, Ю. Цезаря («Записки о Галльской войне»), Пуффендорфа. Тут находились и исторические книги, напечатанные в России по инициативе Петра: сочинение Квинта Курпия об Александре Македонском, «Историа... о разорении града Трои...», «Историа... о разорении... Иерусалима...», «Краткое описание о войнах из книг Цезариевых». Из капитальных исторических изданий, имевшихся в библиотеке Петра, следует назвать 36-томную историю Византии на латинском и греческом языках.

Литература по другим отраслям гуманитарных наук в библиотеке Петра была сравнительно немногочисленна. Своеобразным разделом библиотеки Петра были книги нравоучительного характера:«Разговоры дружеские...» Эразма Роттердамского, «Ифика-Иерополитика...», «Феа-трон, или позор нравоучительный», книга И. Гизеля «Мир с богом человеку». Некоторые книги представляли собой сборники образцов, как писать письма, деловые бумаги. Сюда относится известная книга «Приклады, како пишутся комплементы разные...», «Формуляры, как пишут челобитные конклюзии и грамотки в Голландии», «Форма немецкая, как писать грамотки».

Среди книг Петра были отдельные издания по верховой езде, охоте, фехтованию, музыке, токарному делу (которым увлекался Петр). Особо следует отметить наличие в библиотеке Петра изданий научной периодики: «Acta eruditorum» (10 томов с 1700 до 1710 г.), что являлось совершенно необычным даже для лучших библиотек России предшествующего века.
Художественная литература была сравнительно немногочисленна: «Эсоповы притчи», «Овидиевы фигуры...», «Апофегмата...», комедии того времени (например, комедия, поставленная в 1713 году в день рождения Карла XII), «История о Варлааме и Иоасафе», описания триумфальных ворот, похвальные слова. В собрании Петра I имелось много рукописей. Из художественной литературы здесь были главным образом панегирики, стихотворения, поздравления. Были и рукописи религиозного содержания.

Проявляя кипучую деятельность по преобразованию России, Петр должен был следить за всеми новинками литературы по самым различным областям знания, и книги немедленно покупались для него, с тем чтобы тотчас же найти себе практическое применение. Случайных книг в библиотеке Петра практически не было.

Источник:
Луппов С. П. "Книга в России в первой четверти XVIII в."
Глава пятая
Ленинград, 1973.

новости

категории

Весь материал